Татуировка с номером концлагерь
Истощенные до крайности узники, прибывающие в нацистские концлагеря, должны были сдавать все свои личные вещи, взамен они получали каторжную одежду, котелок, ложку и кружку. Попадавший в лагерь утрачивал все признаки своей индивидуальности, он становился — Номером.
История создания «Нумерованных» началась так. Три года назад престарелая женщина пришла в приемный покой одной из больниц на севере Израиля с жалобами на боли в груди. Когда молодая врач Дана Дорон осматривала ее, женщина подвернула рукав и указала на вытатуированный на руке номер: «Вы знаете, что это такое?» Ее монолог продолжался час. На следующий день в больницу пришла с извинениями ее дочь: «Каждый раз, когда моя мама хочет поговорить о своем номере, она приходит в приемный покой с жалобами на боли в груди».
Переживания врача вылились в удивительный фильм-историю о прошедших через немецкие лагеря, который Дана Дорон сняла в соавторстве с другом — фотожурналистом Уриэлем Синаи.
Фильм открывается цитатой из Примо Леви, прошедшего через Освенцим: «Со временем моя татуировка стала частью моего тела… Часто молодые люди спрашивают, почему я не выведу ее. Это удивляет меня: Почему я должен ее выводить? Не многие из нас в этом мире носят такое свидетельство». Фильм «Нумерованные» доносит до нас голоса других, менее известных, чем Примо Леви, евреев, выживших в Катастрофе и сохранивших на своем теле свидетельство.
Каждый из них по-разному относится к своему номеру. Одни включили номера в свою жизнь как напоминание не только о перенесенных страданиям, но и о победе. Сам факт того, что они выжили, нашли любовь, создали семьи, является для них победой. Истории любви — самая трогательная сторона фильма.
Другие удалили номера. В годы становления государство Израиль казалось, что люди с подобными татуировками несут на себе несмываемое клеймо галутного позора. Некоторые никогда не надевали одежду с короткими рукавами.
У выживших не было выбора, номерными знаками они были помечены в нацистских концлагерях. Но сегодня их дети и внуки сознательно вытатуировывают на своих телах эти номера. Женщина среднего возраста, только что потерявшая отца, вспоминает, что его номер был частью жизни семьи: он использовался как код для входного замка и как пароль в интернете; номер вошел в ежедневную рутину. Когда отец ушел из жизни, женщина вытатуировала этот номер у себя на ноге. Нацисты наносили татуировку детям именно на ножку, потому что большая татуировка не умещалась на маленькой детской ручке. Внук другого выжившего в Холокосте, родом из Салоник, разместил номер на руке в том же самом месте, где он находится и у деда, чтобы всегда помнить о случившемся.
А вот другая история о татуировке — из очень хорошей сегодняшней статьи Сергея Сумленного, собкорра «Эксперта» в Германии:
Моя соседка — медсестра в берлинской больнице — свела себе татуировку. В свое время она нанесла себе на внешнюю сторону руки, прямо от запястья вверх к локтю, цепочку китайских иероглифов. Какую-то надпись с восточной мудростью — типа, «расслабься и живи спокойно» или «глядя на небо, думай о порядке мира». Очень быстро она заметила, что ее пациенты — а работала она тогда в доме престарелых — стали настороженно коситься на нее. Через некоторое время очередной пожилой мужчина уперся подслеповатым взглядом в татуировку, потом пристально посмотрел в глаза медсестре и спросил: «Но ведь вы же очень молодая. Вы же не могли ТАМ быть». Татуировка выглядела именно так, как выглядели номера, наколотые на руках заключенных концлагерей. Полуслепой пенсионер видел в татуировке именно то, что он привык видеть в таких татуировках, когда был молодым. И эта страшная волна воспоминаний, внезапно накрывавшая его в палате, прямо перед очередным уколом или завтраком — в присутствии медсестры, которой он привык доверять и которую воспринимал как единственного близкого человека, который всегда рядом, вызвала у него панику. Медсестра смутилась и сказала что-то про иероглифы. Через неделю тот же вопрос задала ей еще одна пациентка. Потом третья. Каждый раз — с испугом и дрожью в голосе. После четвертого вопроса моя соседка пошла к хирургу и свела татуировку.
Дальше в этой статье — сопоставление немецкого и советско-российского способов сохранения памяти о войне. Не в пользу российского, понятно.
Когда турист из России приезжает в Германию, один из первых искренних вопросов, который возникает у него, — почему здесь на каждом углу натыкаешься на воспоминания о Холокосте? Почему перед тем или другим домом в землю вмонтированы квадратные бронзовые таблички 10 на 10 сантиметров, на которых выбиты имена и даты жизни евреев, живших в этом доме, обстоятельства их депортации и убийства? […] Русский турист хочет бежать от этого ужаса, он не готов к нему, он привык к помпезным гранитным доскам с именами работавших в шарашках авиаконструкторов (о шарашках на доске ни слова), на худой конец — к памятникам солдатам-победителям с массовым упоминанием цифры 20 млн. […] Человеческий мозг не в силах представить себе ни 20 млн, ни 6 млн убитых. Это слишком много, это чудовищно много. Но человек отлично понимает ужас трагедии, когда, взяв стакан кофе на вынос, идет по солнечной улице и видит дом, а рядом с ним в брусчатке — вмонтированные блестящие таблички с именами: папа 35 лет, мама 28 лет, дети 3, 5 и 8 лет. Депортированы и убиты. Человек прекрасно понимает, что это такое — быть выгнанным из своей квартиры. Да мне же самому 35! — восклицает прохожий.
Идентификация заключенных в немецких концлагерях — Identification of inmates in German concentration camps
Идентификация заключенных в немецких концлагерях производилась в основном по идентификационным номерам, нанесенным на одежду или, позже, вытатуированным на коже. Более специализированная идентификация проводилась с помощью значков немецких концлагерей на одежде, а также нарукавных повязок .
Содержание
Числа
Была установлена практика татуировать сокамерников идентификационными номерами. Изначально в Освенциме лагерные номера нашивались на одежде; С увеличением смертности трупы стало трудно опознать, так как с трупов снимали одежду. Поэтому медперсонал начал писать числа на сундуках трупов несмываемыми чернилами . Трудности возросли в 1941 году, когда советские военнопленные пришли массово и на них были нанесены первые несколько тысяч татуировок. Это делалось специальным штампом с номерами, которые нужно татуировать, состоящими из игл. Татуировка была нанесена на верхнюю левую часть груди. В марте 1942 года тот же метод был использован в Биркенау .
Распространенное мнение, что все концентрационные лагеря наносят татуировки на сокамерников, не соответствует действительности. Заблуждение состоит в том, что заключенных Освенцима часто отправляли в другие лагеря и освобождали оттуда. Они показывали номер, но он был из их времен в Освенциме. Металлические штампы оказались непрактичными, и позже цифры были вытатуированы одной иглой на левом предплечье.
Татуировка представляла собой номер входа в лагерь для заключенных, иногда с добавлением специального символа: у некоторых евреев был треугольник, а у ромов — буква «Z» (от немецкого Zigeuner для «цыган»). В мае 1944 года мужчины-евреи получили буквы «А» или «В», обозначающие определенную серию цифр. По неизвестным причинам эта числовая серия для женщин больше никогда не начиналась с серии «B» после того, как они достигли предельного числа в 20 000 для серии «A».
Выживший в Освенциме Сэм Розенцвейг показывает свою идентификационную татуировку.
Выжившая в Холокосте Роуз Шиндлер показывает татуировку с цифрой на руке военнослужащему ВМС США.
Татуировка с номером видна на руке выжившей в лагере (и, на этом фото, свидетельницы зала суда 1963 года) Евы Фурт.
Только что освобожденный выживший из Бухенвальда показывает свою татуировку.
Только что освобожденные выжившие в концлагере Эбензее носят (и некоторые показывают на камеру) металлические бирки с идентификационными номерами на шнурках или ожерельях.
Тканевые эмблемы
Цветные перевернутые треугольники использовались в концентрационных лагерях в оккупированных немцами странах для обозначения причины, по которой туда были помещены заключенные. Треугольники были тканевыми и нашивались на куртках и рубашках заключенных. Эти обязательные значки имели определенное значение, обозначенное их цветом и формой. Система значков несколько различалась в зависимости от лагеря. Такие эмблемы помогали охранникам поручать задержанным задания: например, охранник с первого взгляда мог определить, был ли кто-то осужденным преступником (зеленая отметка) и, следовательно, вероятно, имеет «жесткий» характер, подходящий для службы капо . Кого-то с отметкой «подозреваемый в побеге» обычно не направляют в рабочие отряды, действующие за пределами лагеря. Кто-то с буквой F мог быть вызван для помощи в переводе устных инструкций охранников на поезд, прибывший из Франции.
Заключенные, носившие гражданскую одежду (более распространенную позже во время войны) вместо полосатой формы, часто помечались значком X на спине. Так получилась эрзац- форма для заключенных. Для долговечности такие буквы X были выполнены белой масляной краской, с пришитыми тканевыми полосками или были вырезаны (с лежащей под ними тканью подкладки куртки, обеспечивающей контрастный цвет). Задержанные будут вынуждены шить их количество и (если применимо) треугольник эмблемы на фронтах таких X -ED одежды.
- Некоторые примеры идентификационных тканевых бейджей
Идентификационные эмблемы нацистских лагерей на немецкой иллюстрации 1936 года.
Красный треугольник-эмблема политического врага на одежде задержанного в Дахау . На белой тканевой ленте вверху указан идентификационный номер 28320. ^
Значки в виде единого треугольника разного цвета на узниках концлагеря Заксенхаузен .
Знак музея показывает отличительные знаки, используемые в Освенциме .
В, Маутхаузен , советские военнопленные имеют SU нарисованные на одежде (в виде Освенцим разметки графика в этой галерее).
Задержанный Заксенхаузен в очках на переднем плане носит двухцветную идентификационную эмблему в виде двойного треугольника.
Евреи-инвалиды с тканевыми значками в виде двойного треугольника: черный треугольник на желтом треугольнике означает «асоциальные евреи». Бухенвальд , 1938 год.
F (французский) на красном треугольнике (политический враг) и идентификационный номер 31299 на бухенвальдской одежде доктора Йозефа Брау. ^
Иногда на спине одежды в гражданском стиле появлялась метка X, чтобы получилась эрзац- одежда для заключенных — на этом образце из Бухенвальда видны следы X (которые позже были стерты, а затем покрыты тканью). ^
Значок немецкого концлагеря для польского (нееврейского) политического заключенного в Штуттгофе, ID 29659 — Лидия Гловчевская
Нарукавные повязки
Повязки на рукавах использовались в лагерях для идентификации капо , лагерной «полиции» (задержанных, которым поручено поддерживать порядок среди своих сокамерников) и некоторых руководителей рабочих бригад. Повязки также использовались среди заключенных, которых отправляли выполнять принудительные работы на фабрики за пределами лагерей.
- Некоторые исторические примеры ID нарукавных повязок
Повязка заключенной Терезиенштадта Эльзы Вальдманн, которую использовали во время принудительных работ на фабрике за пределами лагеря.
Повязка отряда принудительных работ с тканевой эмблемой, указывающей на задержанного Свидетелей Иеговы .
Задержанный из Дании носит повязку D во время принудительных работ на фабрике за пределами лагеря.
Капо лидер в Саласпилсе концлагерь с Lagerpolizei (лагерь полиции) повязкой.
Выживший из Бухенвальда объясняет прибывшей делегации некоторые жестокие методы поддержания порядка в лагере; он носит повязку Lagerdienst («лагерная служба», заключенный-помощник охранника).